Станица Гниловская, ставшая в советские годы сразу двумя посёлками – Верхе-Гниловским и Нижне-Гниловским, вошла в черту Ростова-на-Дону в августе 1930 года. А уже 4 марта 1954 года оба посёлка были присоединены к Железнодорожному району донской столицы. В год 85-летия района хочется вспомнить об истории одного из самых известных казачьих поселений на территории Донского региона.

Долгожданное освобождение Гниловской и Ростова в феврале 1943-го

Ростов-на-Дону освобождали с разных сторон. Однако первыми на границу города вышли части 11-й гвардейской казачьей кавалерийской Донской дивизии под командованием генерала Сергея Горшкова. 9 февраля 1943 года донские казаки форсировали реку Мёртвый Донец и вошли в станицу Гниловскую – в нижней её части. Здесь им удалось закрепиться и удержать станицу до подхода основного подкрепления — стрелковых частей Красной Армии. Сегодня ростовчанам об этом подвиге напоминает Кумженский мемориал – как символ отваги и героизма нашего народа в годы Великой Отечественной войны.

А также очень необычный и незнакомый большинству жителей нашего города памятник. Стоит он на неухожённой, заросшей обочине улицы Амбулаторной в нижней части бывшей станицы Гниловской. Если не обращать внимание на мусор, то здесь очень красиво. Высокий, крутой обрыв и, кажется, до левого берега Дона рукой подать.

Одновременно к западу от железнодорожного моста через реку Дон Ростов штурмовали части 248-й Одесской стрелковой дивизии под командованием подполковника Ивана Ковалёва. Несмотря на ожесточенное сопротивление гитлеровцев, утром 10 февраля подразделениям 899-го, 902-го и 905-го стрелковых полков дивизии удалось ворваться в город, закрепиться в районе шиферного завода и захватить несколько кварталов верхней части станицы между рекой Дон и улицей Портовой. Об этом эпизоде освобождения станицы Гниловской и Ростова-на-Дону нам говорит также малоизвестный обелиск напротив церкви Серафима Саровского в начале Портовой улицы.

Четверо суток красноармейцы вели тогда тяжёлые бои в посёлке Верхне-Гниловской с превосходящими вчетверо силами гитлеровцев. Вечером 13 февраля район улицы Портовой и прилегающие к ней кварталы были освобождены от немцев и их союзников. Части 248-й дивизии медленно, но верно шли к железнодорожному вокзалу Ростова-на-Дону, в котором закрепился отряд Гукаса Мадояна. Здесь они столкнулись с сильным сопротивлением гитлеровских войск. До полного освобождения донской столицы оставались сутки.

Два Ивана – два прошлого – одно настоящее и будущее

Среди сражающихся за родную землю в Донской дивизии были и местные, гниловские казаки. Среди них был Иван Быков – донской казак, работавший на шиферном заводе в Гниловской, отец которого в годы Гражданской войны воевал за белых, был осужден за контрреволюцию, но освобождён условно-досрочно. После чего осел в нижней части станицы Гниловской, которая в годы советской власти стала посёлком Нижне-Гниловским, и стал заниматься рыболовецким промыслом.

Его лучшим другом был Иван Волженский – в прошлом рабочий гвоздильного завода в Лягушовке, в годы советской власти перебравшийся в Гниловскую – на шиферный завод - и осевший здесь уже как житель Верхне-Гниловского посёлка. Его отец был рабочим в Главных мастерских Ростово-Владикавказской железной дороги (впоследствии РЭРЗ), участником большевистского подполья, одним из активных участников Октябрьской революции 1917 года и бойцом Красной Армии в годы Гражданской войны.

До революций – Февральской и Октябрьской - 1917 года Ленгородок и Лягушовка были заселены преимущественно рабочими, а станица Гниловская – казаками. Эти социальные сословия донского общества, мягко скажем, друг друга недолюбливали. Их разделяли картофельные поля, которые располагались тогда на достаточно продолжительном квадрате от сегодняшней улицы Профсоюзной до переулка Бабушкина и Переходного моста, и Камышевахская балка (сегодня это проспект Стачки). Очень часто именно на этих полях и в балке рабочие и казаки собирались выяснять отношения, «стенка на стенку», а после расходились восвояси.

Великая Отечественная война примирила, преимущественно, и одних, и других. Два Ивана ушли воевать на фронт из оккупированной гитлеровцами станицы Гниловской в 1941-м и возвращались уже обратно – на родную землю – в 1943-м. У одного из них была повязка на руке «Гниловской стан», как напоминание об историческом прошлом одной из самых известных станиц Донского края.

Гниловской стан донских казаков и малороссов

Вопреки расхожему заблуждению, первыми поселенцами в этих местах были вовсе не казаки, а выходцы, как бы их сейчас назвали, из соседней Украины. Правда, украинцами они себя и не считали, и не называли, в обиходе тогда был распространён другой этноним - малороссы.

В разных источниках указывается, что в уже 1747 году появляются первые упоминания о поселении малороссов на Гнилой рыбачьей тоне или Гнилом стане (так называлась тогда эта местность). По рассказу выдающегося русского историка и краеведа Xаритона Попова, «стан был заселён приписными малороссиянами, которые обустроили здесь свой быт и начали вести хозяйство».  

«Немногим позже здесь появились и казаки верхне-, средне- и нижне-Рыковских станиц города Черкасска», - пишет дореволюционный историк, знаток донских архивов Иван Сулин. Первоначально, как и во всём низовье Дона, здесь образовался рыболовецкий стан, основной деятельностью которого был рыболовный и перерабатывающий промысел.

Казаки и малороссы жили друг с другом достаточно мирно, но, правда, в начале своей совместной истории достаточно обособленно. «Казаки подчёркнуто брали в жёны своих, малороссы – своих, - пишется в одной из дореволюционных газет. – Два разных народа, но общая судьба».

Станица Гниловская – несостоявшаяся столица донских казаков

В «Донском временнике» отмечается, что в 1797 году происходит значительное для этой местности событие. «Стан по указу Войскового Гражданского Правительства донских казаков переименовывается в станицу Гниловскую, - пишет информационно-исторический портал. - Она располагалась, если мерить нынешними границами Ростова-на-Дону – от моста Стачки и до Кумженской рощи в одну сторону, и от проспекта Стачки к реке Дон в другую. А, если учесть, что станице принадлежало ещё и 4 хутора: Хопёрский с 21 двором, Мокрочалтырский с 19 дворами, Кумженский с 18 дворами и Колузаево с 21 двором, то территория была и вовсе огромной».

К этому стоит добавить, что выходцы из Гниловской в дальнейшем основали ещё два хутора - Камышевахский (сегодня это новые жилые микрорайоны на «Вертолётном поле» Железнодорожного района) и Семерников (территория современной Левенцовки и прилегающих к ней территорий) и считали себя частью донской станицы. Поэтому территория «большой Гниловской» была, действительно, очень внушительной.

«На первоначальном этапе основу станицы составляли переселившиеся малороссияне, - пишет «Донской временник». - Но и казаков здесь постепенно становилось всё больше и больше». На 1836 год - 1060 мужчин и 1072 женщин, на 1896 год – 4100 мужчин и 4921 женщин, на 1917 год – более пяти тысяч мужчин и более пяти тысяч женщин. На 1843 год в Гниловской было 456 дворов, на 1917 год – в два раза больше. И это не считая малороссов, которых здесь было больше, и рабочих из других частей Ростова и городов России, которые постепенно сюда переезжали, вербуясь рабочими на местные производства.

Известный русский военачальник царской армии, генерал Пётр Балуев в историческом очерке писал, что из-за «наилучших условий местности, занимаемой Гниловской в атаманство А. И. Иловайского (1775-1797), предполагалось перенести сюда город-столицу из Черкасска; но тогда это предположение не осуществилось, а последующая судьба переселения совсем даже обошла молчанием такой дорогой пункт».

Рыбный промысел и другие ремёсла жителей станицы Гниловской

Станица занимала выгодную с торговой и промышленной точки зрения местность в низовьях реки Дон. Располагалась она на правой стороне реки, при отделении от неё северного рукава - Мёртвый Донец, в 30 километрах (по прямому направлению) от Таганрогского залива Азовского моря.

«Жители станицы занимались хлебопашеством, скотоводством, огородничеством, но главным был рыбный промысел, которым станица издавна промышляла, снабжая этим продуктом не только всю Область войска Донского, но и отправляя рыбный товар в другие местности России (в Московскую, Калужскую, Орловскую, Черниговскую губернии) и даже за границу», - пишет «Донской временник».

Как отмечал известный российский историк Василий Сухоруков в конце XIX века, «здесь не было ни улиц, ни правильного расположения домов. Почти при каждом дворе был устроен рыбоспетный завод и коптильня, где рыба приготовлялась «спетьем» и коптилась. И то большое стечение народа, которое обогащало жителей Аксайской, ныне переходит в станицу Гниловскую».

Для ловли рыбы употреблялись, по словам историка, нанятые рабочие и «товарищества пайщиков, в которые вступать могли только казаки». В 1843 году в станице было 36 рыбных заводов, кроме того, «в меньшем виде заведений для приготовления рыбы при домах - 60».

Но, помимо рыбного промысла, в Гниловской во второй половине XIX века начинают осваиваться и другие производства. Здесь появляются с десяток бакалейных лавок, пять кирпичных, два шиферных, известково-цементный, консервный, шерстомойный и механический заводы.

В 1849 году в станице была устроена торговая пристань по обоим берегам реки Дон. С проведением же линии Курско-Харьковской-Азовской железной дороги возникла необходимость в создании в Гниловской товарной станции. 12 ноября 1869 года, по окончании строительства линии железной дороги от Таганрога до станции Гниловская, на неё пришёл первый поезд из Таганрога.

В первой половине XIX века среди станиц Черкасского округа Гниловская своими строениями выгодно отличалась от других: имелись дом для станичного правления из соснового леса на каменном фундаменте, два ледника, конюшня для плодовых жеребцов, хлебный магазин из барочного леса с 12-ю закромами. К середине века в станице было уже 4 крупных гостиницы, принадлежащих богатым ростовским купцам, и 5 – более маленьких, владельцы которых были из местных казаков.

Кроме того, в Гниловской был свой речной порт, своя торговая пристань («биржа»), своя набережная, свои портовые склады, свои суда. Там же было построено 83 магазина. Всё это находилось на нынешней Набережной улице в Железнодорожном районе – некогда, наряду с улицей Береговой, одной из самых длинных в Ростове-на-Дону.

Но стоит заметить: права на всё это хозяйство имели только казаки, они обладали правом частной собственности. Малороссы или другие приезжие поселенцы могли только арендовать торговые точки или земли под организацию производства, правом владения они не обладали. Бытовое расслоение постепенно к концу XIX века стало ощущаться в станице достаточно явно.

Социальное расслоение в станице и появление зажиточных казаков

В станице было немало пахотных земель, на которых можно было вырастить, что угодно. Пахотные и степные сенокосные угодья делились на паи, их распределение производилось на основании специального «Положения» 1831 года. По нему отвод паёв «...малолеткам производится со времени вступления их в отправление станичных повинностей (с 17 лет), паи в общественных довольствиях даются лично служащим и отставным урядникам и казакам до смерти их; вдовы урядников и казаков, имеющие от одного до трёх малолетних детей, получают по одному паю пока дети с возрастом не достигают права сами получать их. Вдовы же бездетные пользуются только половиною пая, но, выходя в замужество, лишаются паев, какие им по состоянию вдовства присвоены были».

Жители станицы со временем пристрастились сдавать свои паи в аренду спекулянтам, в редких же случаях непосредственно иногородним или иностранным хлеборобам. «Сдаваемые в аренду паи при станице снимали под распашку станичники, так как по приговору сдавать крестьянам было запрещено, - пишет «Донской временник». - Ежегодно к осени шла лихорадочная перетасовка. Каждый гражданин, живущий посевом, стремился сдать дальние клочки хотя бы дёшево, а для посева снять поближе, не останавливаясь перед переплатой».

Огороды были значительным подспорьем для жителей станицы, почти в каждой семьи были свои посадки. Казаки умудрялись с конца XIX века сдавать в аренду и свои огороды, на которые тоже находились желающие. При этом арендную плату, как на посевные площади, так и на огородные из года в год они повышали существенно. Из-за этого работающие на землях арендодателей крестьяне получали мизерные зарплаты. Такое же положение было и у рабочих заводов в станице Гниловской. Кроме того, малороссы, которые фактически основали эту станицу, по факту не имели здесь никаких прав. Как и не имели никаких прав и русские, и представители других национальностей.

Близость большого города способствовала развитию огородничества, а условия сбыта были исключительно благоприятными: близость Ростова, сообщение грунтовое, пароходом и, к этому времени, по железной дороге. Так в Гниловской нарождался очень обеспеченный и привилегированный класс зажиточного казачества. В то же время в станице нарастали и социальные противоречия, они были очень похожи на те, что наблюдались и в соседнем Ростове-на-Дону. До русских революций 1917 года и Гражданской войны (1918-1922 годов) оставалось совсем недолго.

Продолжение следует…