В новой машине ростовчанки Сони Андреевой есть только одно сиденье – для водителя. Перед тем как «ехать к ребятам» он отправилась в гарантийный салон, чтобы ненужные пассажирские сиденья из ее машины вытащили: так освобождается много места для гуманитарного груза.

После чего она набивает до крыши салон и багажник и отправляется на оговоренное место встречи. Одна. Ночью. Почти на передовую. Оставив в Ростове, делающих вид, что они спокойны, мать и сына. 

— Я, конечно, знаю, что моя дочь не изнеженная девица. Бокс, бодибилдинг, все это есть… Но мне адски страшно за нее! – говорит Марина. – Ведь она уехала и – пропала на время поездки. Что с ней, где она – ничего не знаем. Она со своим грузом не должна быть видна ни для каких спутников.

Ренат, сын Сони, тоже делает вид, что мамина поездка – обычное дело. После уроков он не спешил сесть за какую-нибудь модную игру. У Рената другие важные дела: мальчик тщательно проверял срок годности на всех продуктах, которые привезли люди для передачи на фронт, аккуратно упаковывал вещи – одежду, обувь, экипировку, медикаменты. Причем укладывал груз так по-мужски сноровисто, используя каждую пустоту. Ренат даже не просился с мамой в поездку, он понимает, что у каждого в их семье свои обязанности в деле помощи фронту. Марина объявляет сборы, отчитывается и… вяжет, Соня – закупает и везет все на линию фронта, а он – фасует, пакует и отвлекает Марину от мрачных мыслей во время Сониной поездки.

Помощь фронту у Андреевых можно назвать семейной традицией. И заложила ее Марина.

Марина, 2014

В 2014 году, когда большинство россиян о Донбассе даже не думало, Марина на себе почувствовала, что такое гражданская война. Украинская родня резко оборвала все отношения, не желая иметь ничего общего с москалями. Дальний родственник Марины летчик Александр Оксанченко прославился тем, что в 2014 году бомбил здание луганской администрации. Зато брат Сергей стал командующим ПВО Донецкой республики, с позывным «Солод». Он сбил шесть самолетов и вертолет. Первый раз Марина решила помочь ополченцам брата. Везла лекарства, бинты, шприцы и немного еды. Уже там, на месте поняла, что – это война. Разбитая дорога, заминированные поля, разрушенные дома. Еду решили отвезти в детский дом в Шахтерске. Увидев детей в куртках, сапогах, в холодном помещении, простывших и голодных, Марина поняла – надо помогать. 

Вернувшись в Ростов, кинула клич в соцсетях, выставила фото, рассказала, все, что видела. И люди отозвались. Памперсы, сгущенка, каши, лекарства для детей, одежда – всего ростовчане сделали четыре рейса, в несколько машин. Потом стало сложнее - на таможне перестали верить, что женщины на дорогих машинах гуманитарку везут. Ростовчане съездили в пятый раз, по партизанским тропам, и больше не стали рисковать. За эти пять поездок в Донбасс Марина Андреева попала в список особо опасных террористов Украины. 

И вот теперь подумайте, имея такую «террористку» в семейной генеалогии, могла ли Соня, дочь Марины, «не заметить» спецоперацию?

Соня, 2022

Напомнив Марине ее собственные «подвиги», уточняю о страхе за дочь. 

- Ситуация другая. Мы восемь лет назад везли гуманитарную помощь в юридически мирную страну. Если бы тот беспредел в Донбассе не коснулся моей семьи, я бы, как и все россияне, не так остро бы все это чувствовала. Если бы не увидела суровую правду жизни жителей Донбасса – не стала бы возить помощь, - объясняет Марина. – Сейчас Соня с собранным нами грузом ехала почти на линию фронта. Я боялась в телеграм-канале, в котором средства собираем, написать даже точную дату ее выезда. Потому что на волонтеров тоже идет охота. Отчитываюсь только по поступлениям средств, тратам и доставке.

Закрытый телеграм-канал, который администрирует Марина, организован с первых дней СВО. И если поначалу там обменивались новостями, обсуждали, спорили и выстраивали стратегические планы, то потом пришли к выводу – надо помогать бойцам не только словом, но и материально. Первыми подшефными этой группы ростовчан стала артиллерийская бригада. Мобильная группа, которая передвигается на КАМАЗах, снабженных артиллерийскими установками. Машины стоят в готовности сорваться с места, им дается цель, они по ней стреляют и моментально уходят от встречного артиллерийского удара. Один из КАМАЗов был подорван, люди не пострадали, но у ребят сгорела вся форма и имущество.

- Поскольку работа систем снабжения у нас пока еще подвергается жесточайшей критике, мы не стали дожидаться, когда до них дойдет очередь и собрали комплект доступный для наших возможностей, - рассказывает Марина. - Была куплена зимняя тактическая форма «Росгвардия» мох, комплекты качественного термобелья, термоноски и трусы, тактические перчатки и очки, 10 раций, из Краснодара доставлены жгуты Эсмарха, куплены шапочки под каски. Также нам удалось вырвать четыре пары высококачественных профессиональных берцев. Есть некоторое количество чая, кофе, меда. А еще я связала один свитер и два жилета из хорошей шерсти. 

Вторые подшефные - в Донецком ПВО. Люди воюют с четырнадцатого года. На вопрос - что нужно? - не стали просить ни форму, ни шоколадки с сигаретами. Им жизненно необходимы активные тактические наушники. 

- Активные тактические наушники позволяют заглушить звук артиллерийской канонады, но при этом усилить тихие звуки подкрадывающейся сзади диверсионно-разведывательной группы. Вы должны понимать, что в грохоте разрывов можно подойти к бойцам ПВО сзади практически незамеченными и либо перестрелять, либо вырезать всех наших военных. Штатной комплектации такими наушниками в армии, насколько я знаю, не существует. Если где-то и есть, то, наверное, это всё-таки какие-то отдельные группировки разведчиков или у Вагнера, - вводит корреспондента ЮСН в курс дела «спец по наушникам» Марина. - Поэтому в наших силах и возможностях скинуться хотя бы малыми суммами и собрать на эти наушники для ПВО ДНР. Четыре комплекта у нас уже есть, четыре должны скоро прийти. Как будет десять – будем думать, как переправить ребятам. С введением военного положения поездки отменяются, нужны другие каналы передачи.

Русские традиции

А еще на самом видном месте ветклиники, принадлежащей семейству Андреевых, висит грамота от руководства лагеря, где проходило обучение мобилизованных. Так как все происходило очень оперативно, людей на место привезли, а вот лагерь обустроить не успели. Этот просчет быстро ликвидировали ростовчане из Марининого телеграм-канала, скинулись и купили все необходимое, вплоть до котелков, в которых можно приготовить пищу. Начальник лагеря лично разгружал Сонину машину и вручил «Благодарность».

Про помощь раненым в госпиталях Ростова-на-Дону много говорить не буду. Этим занимается одна из участниц сообщества: уже несколько раз раненые получали еду, сигареты, сладости, белье, носки и даже одежду на осень-зиму.

Всю эту помощь фронту оказывает один ростовский канал, в котором около 600 участников. Не фонды, не благотворительные организации, не предприятия, а просто люди, просто ростовчане. И сколько таких телеграм-каналов? Не сосчитать. Просто у людей правильные установки - нужно помогать тем, кому эта помощь нужна, нужно помогать тем, кто рискует своей жизнью ради мирного неба над головами детей и стариков. Поддержать солдата – тоже в традиции русского человека - это передается от поколения к поколению. Марина, Соня и юный Ренат подхватили призыв времен Великой Отечественной войны – «Все – для фронта! Все – для победы!».